Следует отметить, что Коро отдал дань и традиционному историческому пейзажу с мифологическими и библейскими персонажами. Чаще всего такие пейзажи предназначались для салонов и были своего рода данью официальным академическим вкусам, учителям. Однако среди них есть подлинные шедевры. Изображенные художником нимфы, венеры, вакханки и амуры кажутся рожденными самой природой, настолько тесно они слились с нею (например, «Утренний танец нимф», 1850).
При жизни Коро был почти неизвестен как портретист, несмотря на то, что работал над портретами постоянно. Причем от портретов конкретных лиц, чаще всего своих родственников, Коро перешел к созданию портретов, в которых его привлекала не передача индивидуально-неповторимого в человеке, а поиск чего-то извечного, неизменного. Так, в женских портретах постоянно подчеркиваются чистота, умиротворенность, мечтательность. В историю искусств эти портреты вошли не как изображения конкретных людей, а под обобщающим названием: «Меланхолия» (1850—1860), «Женщина с жемчужиной» (1869) и др. Все героини Коро сидят в спокойных позах, положив руки на колени или подперев одной из них голову. Изображенное состояние можно охарактеризовать как состояние длительности. Молодые женщины (а они у Коро всегда молодые) ушли в себя, задумались. Наличие пейзажного или нейтрального фона не меняет сути — героини Коро в такой же мере, как и его пейзажи, соединяют реальность и мечту художника о «прекрасной даме»,— идеале, который для Коро неизменно ассоциируется с благородством, одухотворенностью и простотой. Коро не был связан с какими-либо пейзажными школами и учениками. Его любили в художественной среде, ибо он всегда протягивал руку помощи ближнему, умел ценить таланты (и в их числе Домье, Делакруа и Курбе), терпеливо относился к отказам салонных жюри и резкостям критиков. (Правда, к концу его жизни отношение к его творчеству изменилось и он смог насладиться успехом).
Если Коро был практически одиночкой, то одновременно с ним работали крупные пейзажисты, объединившиеся в т.н. барбизонскую школу, названную по имени деревушки Барбизон, расположенной недалеко от Парижа на опушке леса Фонтенбло. Сюда устремились пейзажисты и анималисты Руссо, Дюпре, Диаз, Тройон, Жак. Большое значение для развития пейзажа имело окончательное поселение в Барбизоне в 1848 г. Руссо, признанного главы школы, а вслед за ним в 1849 г.— Милле.
Понятие «барбизонская школа» несравненно шире ее названия. Если проследить за маршрутами перемещений всех этих художников, то станет очевидным, что они практически исколесили довольно большой регион, подчас значительно удаляясь от Парижа. Но неизменным было одно — художники писали природу Франции, при этом они уделяли большое внимание непосредственному изучению и наблюдению природы, постоянно ходили на этюды, однако картины свои, как правило, создавали в ателье. Для всех барбизонцев характерен взгляд на природу как на великий мир, с которым связана жизнь сельского труженика. Можно сказать даже, что в определенном смысле барбизонцы воскрешают мечту Жан Жака Руссо о естественном человеке, живущем одной жизнью с природой. И далеко не случайно, что с Барбизоном оказался связан Милле — художник, решавший практически ту же задачу, но уже по-иному расставивший акценты. Герой Милле — это человек-труженик, а природа — среда его деятельности. Умение посмотреть на природу глазами простого человека — одна из величайших заслуг барбизонцев. Конечно, у них были в этом отношении предшественники, на наследие которых они опирались: голландские пейзажисты XVII в. и их французские последователи, англичане и 13 прежде всего Д. Констебль. Извлекая уроки из их творчества, барбизонцы писали свою национальную природу, выражая через пейзажи идеи своего поколения
Страница: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13. далее » |