Афганские были

С треугольным крылом, мой истребитель, на посадку заходит

И снижается резко, в развороте, лихой крен заложив ...

Инспектор! - этот заход, считает, моим хулиганством,

А мне опыт афганский, почему-то, о другом говорит!

***

Там война! И там полёты, всегда были, для меня боевыми!

Взлёт и посадка, там тоже, считались элементом войны ...

Там линия фронта, мне казалась – полнейшим абсурдом,

Ведь за каждым дувалом, там с автоматом, сидели враги!

***

Там над пустыней, воздух всегда, горячей плёнкой струится,

А ночью озноб, русских ребят, пробирает до самых костей ...

Вы герои! - нам так говорили, из центра, партийные боссы,

Но сами в атаку, опасались, рядом с солдатом идти!

***

Там не последнюю роль, блат играл, и – волосатые руки

И не верьте! - когда говорят, что там, все были равны ...

Из жизни одни, уходили, с нею молча навеки простившись,

А другие – в это время, тихо-тихо, в штабе протирали штаны!

***

С треугольным крылом, мой самолёт, летит на заданье

И бомбы бросает, как истребитель, из очень крутого пике ...

Точно ложатся, мои бомбы, с МиГ – двадцать первого "биса"

И работаю я, не хуже, чем бомбёр Су – семнадцать эм три!

***

Там со злобой во след, мне смотрели, угрюмо душманы

И с тревогой я ждал, когда "Стингер", догонит мой самолёт ...

И вот однажды, мой ведущий, меня – под пули подставил

И прыгнуть пришлось, когда умер, мой родной самолёт!

***

Я терял высоту! И казалось, что смерть, моя неизбежна!

Но раздался хлопок – и купол, повис над моей головой ...

Мой ведущий сказал: - Ведомый погиб! И его неищите!

И точку поставил! В разряд мёртвых, сразу, зачислив меня!

***

Это был приговор! И живым, больше меня – не искали!

Дальше! - было паденье, и жёсткий удар, спиной о бугор ...

Ноги отнялись ... Что делать? - молнией мысль промелькнула

И чисто случайно, меня спас, на Ми-восемь трудяга пилот!

***

Словно бревно! - я лежал, зубы стиснув, от боли бессильно.

Видел и слышал, как равнодушны, ко мне были врачи ...

Воздух смердящий, в палате, висел ароматом тяжёлым,

А рядом стонали, умирая, молодые солдаты-бойцы!

***

Но я выжил тогда, путь пройдя, через душевные муки

И горела душа, изнутри, от глубоких и несправедливых обид ...

Мой ведущий, в последствии стал, очень большим человеком,

Но я, - как более сильный, взял и простил - за всё подлеца!