С треугольным крылом, мой истребитель, на посадку заходит И снижается резко, в развороте, лихой крен заложив ... Инспектор! - этот заход, считает, моим хулиганством, А мне опыт афганский, почему-то, о другом говорит! *** Там война! И там полёты, всегда были, для меня боевыми! Взлёт и посадка, там тоже, считались элементом войны ... Там линия фронта, мне казалась – полнейшим абсурдом, Ведь за каждым дувалом, там с автоматом, сидели враги! *** Там над пустыней, воздух всегда, горячей плёнкой струится, А ночью озноб, русских ребят, пробирает до самых костей ... Вы герои! - нам так говорили, из центра, партийные боссы, Но сами в атаку, опасались, рядом с солдатом идти! *** Там не последнюю роль, блат играл, и – волосатые руки И не верьте! - когда говорят, что там, все были равны ... Из жизни одни, уходили, с нею молча навеки простившись, А другие – в это время, тихо-тихо, в штабе протирали штаны! *** С треугольным крылом, мой самолёт, летит на заданье И бомбы бросает, как истребитель, из очень крутого пике ... Точно ложатся, мои бомбы, с МиГ – двадцать первого "биса" И работаю я, не хуже, чем бомбёр Су – семнадцать эм три! *** Там со злобой во след, мне смотрели, угрюмо душманы И с тревогой я ждал, когда "Стингер", догонит мой самолёт ... И вот однажды, мой ведущий, меня – под пули подставил И прыгнуть пришлось, когда умер, мой родной самолёт! *** Я терял высоту! И казалось, что смерть, моя неизбежна! Но раздался хлопок – и купол, повис над моей головой ... Мой ведущий сказал: - Ведомый погиб! И его неищите! И точку поставил! В разряд мёртвых, сразу, зачислив меня! *** Это был приговор! И живым, больше меня – не искали! Дальше! - было паденье, и жёсткий удар, спиной о бугор ... Ноги отнялись ... Что делать? - молнией мысль промелькнула И чисто случайно, меня спас, на Ми-восемь трудяга пилот! *** Словно бревно! - я лежал, зубы стиснув, от боли бессильно. Видел и слышал, как равнодушны, ко мне были врачи ... Воздух смердящий, в палате, висел ароматом тяжёлым, А рядом стонали, умирая, молодые солдаты-бойцы! *** Но я выжил тогда, путь пройдя, через душевные муки И горела душа, изнутри, от глубоких и несправедливых обид ... Мой ведущий, в последствии стал, очень большим человеком, Но я, - как более сильный, взял и простил - за всё подлеца! | 
МОБИЛЬНАЯ ВЕРСИЯ 
Заставки для мобильного
Из истории открытки